Мой младший брат всё ещё не убил меня (Новелла) - 17.2 Глава

Глава 17.2 – Делить комнату

Город и вправду оказался всего в двух шагах от Зелёной Вершины. Поскольку
внутренняя база культивирования Чжун Яня была ослабленной, полёт на мечах ему
не подходил. Тем не менее, всего через пятнадцать минут похода в поле их
зрения показались силуэты городских стен.

Город, названный Чётным Солнцем, можно считать густонаселённым и богатым.
Несмотря на уже потемневшее небо, по улицам прогуливалось довольно много
людей, в то время как вдоль дороги часто попадались торговцы чаем и лапшой.

Хотя у этих двоих были мечи, перекинутые через плечо, их внешний вид не сильно
шокировал прохожих. В конце концов, даосские культиваторы были распространены
на юго-западе, так что даже мирные жители привыкли к их виду.

Двое парней пошли по улицам и зашли в случайную гостиницу, где сообразительный
официант подошёл поприветствовать их. С поклоном и сияющим от радости лицом он
спросил: «Добро пожаловать, господа культиваторы. Желаете у нас остановиться?»

Гу Сюань кивнул: «Одну комнату, пожалуйста.»

На мгновение застывший Чжун Янь повернул голову к Гу Сюаньяну: «Одну?»

Гу Сюаньян тоже не сводил глаз с Чжун Яня: «Что-то не так?»

Эмм… По правде говоря, Чжун Янь планировал спросить Гу Сюаньяна, почему он не
попросил две комнаты. Однако, взглянув на невозмутимое выражение лица Гу
Сюаньяна, как будто вопрос о количестве комнат был делом тривиальным, слова
застряли у него в горле.

Он мог только тактично посоветовать: «Одна комната может оказаться слишком
маленькой, даже если мы в неё втиснемся.»

«Старший брат также делил со мной комнату во время нашего пребывания в
Буддийском храме» – мягко заметил Гу Сюаньян. – «Что плохого в том, чтобы
снова разделить её сейчас?»

На этот вопрос Чжун Янь тоже не имел ответа. Он просто счёл это несколько
неловким. Возможно после того, как Гу Сюаньян назвал его своим партнёром по
Дао перед толпой, он нанёс этим ему какую-то травму.

Тем не менее, поскольку ответ Гу Сюаньяна был таким прямым, было бы довольно
странно, если бы Чжун Янь упорствовал. Это правда. Не то чтобы они никогда не
спали вместе.

Вдвоём они поднялись по лестнице в свою комнату, и, закрыв дверь, Гу Сюаньян
начал говорить: «Старший брат, с тех пор как мы вышли из секты, мы стали
самосовершенствующимися-изгоями и больше не будем находиться под защитой
Зелёной Вершины. Зелёная Вершина также передаст эту новость каждой секте. И
когда они это сделают, некоторые смутьяне наверняка будут нас искать. В целях
безопасности нам лучше делить комнату на протяжении всей поездки.»

Чжун Янь сразу понял, что он имел в виду.

Теперь они считались изгнанными сектой. Согласно обычаям, бывшая секта
заявляла о разрыве всех связей со своими учениками по причине их бесчестной
морали, ставя об этом в известность всех представителей пяти практик
совершенствования. С того момента их поступки, праведные или преступные, не
имели никакого отношения к их бывшей секте. Более того, становление
культиватором-изгоем делало их мишенью для многих нечестивых культиваторов,
которые ведут на таких людей охоту с целью заполучить их базу культивирования.

В конце концов, ни одна секта не станет заступаться за убитых изгоев, и ни
один член секты не станет мстить за них, что делает это удобным и практичным.

Когда эта мысль промелькнула в голове Чжун Яня, он погрузился в глубокую
саморефлексию: Послушайте, Гу Сюаньян уже начал обдумывать будущие проблемы, с
которыми мы можем столкнуться, в то время как я беспокоюсь о том, что мы живём
в одной комнате. Какой же я близорукий!

Гу Сюаньян, напротив, словно совсем не возражал, когда наливал Чжун Яню чашку
чая: «Не волнуйся, старший брат. Поскольку я здесь, я определённо могу хорошо
тебя защитить.»

Вместо „буду“ Гу Сюаньян выбрал слово „могу“. Его тон был уверенным, несмотря
на звучавшее в нём безразличие. В конце концов, совершенствующиеся, которые
могли заранее прорваться на свою следующую стадию, были также редки, как перья
феникса. Более того, в настоящее время он был единственным, кому удалось
подняться до малого проводника в столь юном возрасте.

„Возможно, это уверенность сильных мира сего…“ – подумал про себя Чжун Яня.
После глотка чая он был вынужден напомнить Гу Сюаньяну: «Ты обещал мне больше
никогда не убивать.»

Видя, насколько серьёзен Чжун Янь, Гу Сюаньян не смог удержаться от смеха:
«Конечно. Всё, что говорил старший брат, запечатлелось в моей памяти.»

Отсутствие легкомыслия на лице Гу Сюаньяна успокоило Чжун Яня.

Подойдя к кровати, Чжун Янь достал лекарство, которое ему дал Цинь Ю. Видя,
что Гу Сюаньян всё ещё сидит за столом, Чжун Яню пришлось напомнить: «Младший
брат, я собираюсь заняться своим лечением.»

Как будто не подозревая о значении, скрытом за напоминанием Чжун Яня, Гу
Сюаньян остался сидеть за столом, кивнув Чжун Яню: «Конечно.»

Чжун Янь сразу потерял дар речи. Видя, как облако уныния окутало Чжун Яня, Гу
Сюаньян перестал его дразнить и нежно продолжил: «Старший брат, ты пока смени
повязку, а я принесу что-нибудь поесть.»

После того, как Гу Сюаньян вышел, Чжун Янь подождал, пока его шаги не затихли
вдали, прежде чем снять одежду и пожаловаться Системе: [Почему у меня такое
чувство, что Гу Сюаньян с каждым днём становится всё более странным?]

Система ответила: [О? Как же так?]

Чжун Янь на мгновение задумался: [Я просто не могу понять в чём дело… Ты не
находишь его странным?]

[Я думаю, вы ещё более странный.] – возразила Система: [Когда вы раньше жили в
общежитии, вы тоже были таким чувствительным? Вы говорили своим соседям
покидать комнату всякий раз, когда переодевались?]

После вызова Чжун Янь на мгновение потерял дар речи: [Почему в твоём тоне я
слышу злорадство?]

Тон Системы был оправдан: [Ерунда. Мы никогда не выносим свои эмоции на
работе.]

Прерывание темы заставило ошеломлённого Чжун Яня потерять всякое желание
продолжать, поэтому он сменил тему. [Изгнание Гу Сюаньяна из секты означает,
что заговор уже рассыпался. Кто знает, как теперь всё будет развиваться.
Думаю, то, что я сейчас не в роли, должно быть нормально, так что с этого
момента я могу просто действовать свободно.

[Вы давно вышли из образа] – вздохнула Система. [Делайте, как хотите. Жанр
этого мира всё равно изменился.]

[Какая часть жанра?]

Ответ Системы был тихим: [Демографическая.]

Оставшись с вопросительными знаками, кружащимися над нам, Чжун Янь хотел
спросить дальше, но открывшаяся дверь прервала его. Гу Сюаньян вернулся с
несколькими тарелками в руках. Заметив, что Чжун Янь закончил перевязку, он
накрыл стол и пригласил Чжун Яня подойти, чтобы начать трапезу.

Поскольку Чжун Янь никогда не был в таких маленьких городках, он планировал
прогуляться после ужина. Однако, как только они закончили трапезу, начался
дождь. Падая под покровом ночи, дождь был слабым, но затяжным.

Выглянув в окно, Чжун Янь увидел под карнизами домов серию фонарей.

В это время работали только чайные и винные магазины. Поскольку из-за дождя
посетителей было немного, официант подпёр голову рукой и дремал за своей
стойкой.

Иногда несколько молодых полуночников прогуливались по улицам с зонтиком в
руке и накинутыми на них соломенными плащами. Всякий раз, когда они случайно
наступали на лужи на земле, под их зонтиком раздавались тихие смешки,
доносившиеся сквозь дождь.

В то время, когда ученики Зелёной Вершины обычно отдыхали после вечерних
занятий, на город Чётного Солнца обрушился осенний дождь, затопивший тысячи
домов.

Чжун Янь плюхнулся на подоконник и, после минутного разглядывания ситуации
снаружи, удовлетворённо прокомментировав: «Я никогда не видел ночной городской
пейзаж. Судя по всему, жизнь простых людей не кажется такой уж плохой.»

Гу Сюаньян стал рядом: «Чётное Солнце – это лишь маленький городок. В будущем
я отвезу старшего брата в город Длинной Реки, чтобы посмотреть на его вереницу
фонарей, а также на его оживлённые улицы и мосты.»

Любопытство зацепило Чжун Яня: «Когда же мы поедем?»

«Мы найдём время.»

„Возможно, я не смогу себе позволить такую роскошь, как «время»,“ – подумал
Чжун Янь.

Хотя результат расспросов Цинь Ю об избавлении от клятвы крови немного Чжун
Янь разочаровал, он упрямо погрузился в книги библиотеки Зелёной Вершины в
поисках любых записей на эту тему. Тем не менее, его попытка найти другое
возможное решение оказалась безрезультатной. Мало того, что записей о самой
клятве крови было практически не достать, так ещё и способы их отмены были
записаны туманно и расплывчато.

Выйдя из библиотеки с пустыми руками, Чжун Янь пришёл к выводу: кроме двух
решений, о которых ему рассказал Цинь Ю, выхода действительно не было.
Несмотря на то, что ход его мыслей всё больше отклонялся от темы, он всё же
спросил: «Поскольку мы уже покинули Зелёную Вершину, можем ли мы отправиться
завтра?»

Поднялся ветер, забарабанив в окно струйками дождя. Гу Сюаньян опустил окно.
Тон его голоса был лёгким: «Если старший брат пожелает.»

Вместо радости нынешняя приветливость Гу Сюаньяна вызвала у Чжун Яня
дискомфорт. Он снова спросил: «Правда?»

Но вместо ответа Гу Сюаньян улыбнулся Чжун Яню: «Старший брат, иди спать.»

Чжун Янь решил не развивать этот вопрос. Он потянулся, его тон смягчился:
«Тогда давай ляжем пораньше.»

Возможно, из-за своих ран и чрезмерного истощения Чжун Янь спал так крепко,
что даже не почувствовал, как человек рядом с ним встал посреди ночи.

Дождь уже прекратился, остался только стук капель, падающих с карниза. Гу
Сюаньян распахнул окно. Мгновение спустя откуда ни возьмись прилетел северный
ястреб-тетеревятник и легко приземлился на подоконник.

Ястреб-тетеревятник был весь чёрным. Единственное, что было другого цвета –
это его кроваво-красный глаз. Вокруг птицы во все стороны струилась
демоническая аура.

Однако, словно почувствовав давление Гу Сюаньяна, под его взглядом она была
неподвижна, как статуя. Только после того, как Гу Сюаньян снял полоску бумаги,
привязанную к одной из её лапок, она встряхнула крыльями и улетела в темноту.

Гу Сюаньян развернул послание, на котором было всего шесть слов: „По прибытии
вас ждёт чистая комната.“

Выражение лица Гу Сюаньяна было спокойным, когда он читал сообщение. Прочитав
заклинание, он выбросил бумагу в окно. В одно мгновение листок бумаги сгорел
дотла, бесшумно упав в дождевую воду.